Почему ночное небо черное? Ведь если Вселенная бесконечна, то в направлении любой точки небосвода должно быть бесконечное количество звезд, свет которых суммируясь, должен дать бесконечно большую яркость. Почему же этого не происходит? Разгадать загадку, которая не давала покоя более 200 лет, помогли исследования, проведенный с помощью космического телескопа Хаббл.

Немецкий астроном Генрих Вильгельм Ольберс ( Heinrich Wilhelm Olbers) в начале 19-го века недоумевал: почему ночью небо черное? Почему его не озаряют бесчисленные звезды? В этом недоразумении — суть парадокса, названного именем астронома, — парадокс Ольберса (Olbers’ paradox).

По логике астронома, да и вообще, по здравому разумению, ночному небу следовало бы выглядеть эдаким сверкающим куполом, сплошь усыпанным фонарями звезд, от которых должно быть светло, как днем. Но почему-то не светло ночами. Парадокс.

И вот недавно британские ученые из Ноттингемского университета (University of Nottingham, U.K), ведомые Кристофером Конселисом (Christopher Conselice), подвели итоги исследований, длившихся более 15 лет, и нашли разгадку — не менее парадоксальную, чем сам парадокс Ольберса. Они выяснили, что в обозримой Вселенной , как минимум, в 10 раз больше галактик, чем принято было считать.

В начале 90-х годов прошлого века в астрономической среде устоялось мнение, что нас окружают 200 миллиардов галактик. Эта оценка была сделана на основе данных, собранных в то время космическим телескопом «Хаббл» (Hubble).

Конселис с коллегами обратились к более свежим и более «глубоким» наблюдениям, составили компьютерные модели, синтезировали 3-Д изображения. И обнаружили «галактическую недостачу». А именно то, что плотность галактик на самом деле выше, чем кажется — то есть, в единице объема их в 10 раз больше.

«Страшно подумать, но нам предстоит обнаружить еще более 90 процентов галактик. И кто знает, какими интересными свойствами они будут обладать. Современная техника не позволяет наблюдать за этими галактиками. Но мы сможем исследовать их с помощью телескопов нового поколения», — приводит слова ученого сайт НАСА.

Конселис уверяет: в обозримой Вселенной более 2 триллионов галактик. А в молодой Вселенной их было еще больше. Но многие слились. Процесс этот, кстати, продолжается. И когда-нибудь наша галактика Млечный путь сольется с соседней — Туманностью Андромеды. Они неуклонно сближаются.

Но вернемся к парадоксу. Раз галактик больше, то и небо ночами должно бы светиться еще ярче, чем представлял себе Ольберс? Отнюдь, объясняет Конселис. Да, галактик столько, что каждая точка на небе содержит какую-нибудь из них. Но большинство расположены так далеко, что свет от их просто теряется по пути. В том числе и от красного смещения, и в облаках космической пыли. В результате вместо «фонаря» на небе появляется темное пятно.

Открытие Конселиса не только пугает, но и в который раз заставляет задуматься — одиноки ли мы во Вселенной. Ну, не может такого быть, что бы где-то в необозримых космических глубинах — хотя бы в тех еще необнаруженных 90 процентах галактик, не завелся кто-то еще разумный.

Прикинем. Галактик — 2 триллиона. В каждой — от 100 миллиардов до триллиона звезд. У каждой звезды, как теперь считают астрономы, по 3-4 планеты, как минимум. Астрономическое число планет — с 24 нулями. И нет еще одной обитаемой? Поверить трудно. Плюс грустно другое. Если Эйнштейн прав и быстрее света передвигаться невозможно, то пообщаться с братьями по разуму не получится. Никогда не получится. Не долетим друг до друга. Хотя узнать о существовании соседей наверное сможем. Вот такие дела.

И так. Космос — самое абсолютное чёрное тело из всех возможных, так как он без остатка поглощает любое излучение, ничего не отражая. Им поглощаются свет, радиоволны, ультрафиолетовые, рентгеновские и гамма лучи, любое тепловой излучение.

Вот почему ночью небо черное

kp.ru/daily/26594/3610394/